Отправлено: 24.02.10 11:30. Заголовок: Метод Грёнхольма

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕАТР НАЦИЙ

Метод Грёнхольма

21декабря 19.00
Театр Пушкина, Основная сцена
22 декабря 19.00
Театр Пушкина, Основная сцена

14 января 2012 (сб) 19:00
Государственный Театр Наций

спектакль

Режиссер — Явор Гырдев (Болгария)
Художник — Никола Тороманов (Болгария)
Композитор — Калин Николов (Болгария)
В спектакле заняты: Сергей Чонишвили, Виктория Толстоганова, Игорь Гордин, Максим Линников

Продолжительность спектакля — 1.50-1.57 (без антракта).

 Отправлено: 16.04.10 22:48. Заголовок: Татьяна пишет: прос..

цитата:

простой ежедневной жизнью в лице женщины

Не поняла. в финале герой звонит другу. Можт я что-то не досмотрела. не так увидела?

цитата:

К примеру, у одной из претенденток умер отец,

не поняла еще раз. причем совсем

 Отправлено: 17.04.10 09:05. Заголовок: Tatyana, согласна с ..

Tatyana, согласна с вами. Перечитала 3 раза и тоже не поняла о чем вообще речь. Нас теперь двое...:)

 Отправлено: 17.04.10 17:39. Заголовок: Дарья , это не может..

Дарья , это не может не радовать
а то читаешь и чувствуешь себя неполноценной, как будто тебе показали одно, а критикессе - что-то совсем другое и по большому секрету

 Отправлено: 17.04.10 17:56. Заголовок: Ну уж нет мы им сами..

Ну уж нет мы им сами все покажем....:) Вообще так написать мягко говоря немного странно...Если уж взялись писать рецензию то хотя бы проверили линию сюжета а то перепутали все что можно было...Хорошо что хоть колличество участников угадали...:))

 Отправлено: 17.04.10 18:28. Заголовок: нормальное словоблуд..

нормальное словоблудие, которое пыжится казаться интеллектуальным.
но знание сюжета, правда, подкачало
Дарья пишет:

цитата:

Хорошо что хоть колличество участников угадали

ну хоть что-то совпасть должно было

 Отправлено: 20.04.10 20:57. Заголовок: Метод Гырдева Явор ..

Метод Гырдева

Явор Гырдев в разговоре с Майей Праматаровой

цитата:

М.П.: Как вы работали с русскими артистами? Я.Г.: Этот мой первый опыт с русскими актерами был исключительно важен для меня, так как он опроверг мои ожидания об иррационально-чувственной природе русского актера. Оказалось, что я, к счастью, работал с исключительно точными людьми, прекрасно понимающими и перерабатывающими в органическое сценическое действие поставленные мною задачи. И более того – они их постигали и осуществляли разными путями, предоставляя мне, как режиссеру, возможность выбора. Все это внушало мне уверенность, и я мог позволить себе принимать минимальные решения, доверяя актерам, а не искать чисто режиссерские приемы.

 Отправлено: 29.04.10 19:03. Заголовок: В Театре Наций про..

В Театре Наций прошла премьера спектакля «Метод Грёнхольма»

Болгарский режиссёр Явор Гырдев пригласил Чонишвили в свою первую постановку в России


«МЕТОД ГРЁНХОЛЬМА» оставляет стойкое ощущение: мир не может обойтись без насилия и не устанет искать для него повод. Унижение было и остается прекрасной лакмусовой бумажкой для человека. В гигантской корпорации с филиалами по всему миру проходит завершающий этап испытаний на должность топ-менеджера по продажам. Пришедший кандидат (Сергей Чонишвили) пунктуален и неприятно удивлен – он не одинок в этом роскошно-безликом зале, где будет происходить собеседование. Ради места топ-менеджера ему придется психологически «замочить» трех конкурентов: говорливого неврастеника (Игорь Гордин), железную кнопку (Виктория Толстоганова) и циничного милягу (Максим Линников). Скользким, безжалостным и кровавым символом происходящего висит над их головами знаменитая акула в формалине Дэмиена Херста – один из самых дорогих арт-объектов, что само по себе является своеобразной пощечиной и миру, когда-то ценившему истинное мастерство и истинные чувства, и искусству. Но четверка претендентов смотрит не на нее, а в какой-то угол под потолком, где царит современный бог – Босс, Большой Брат, незримый и неумолимый, со всевидящим оком скрытой камеры. Ему молятся, исповедуются, ему посылают богоборческие проклятия. Он посылает в ответ испытания – не войны, засухи или голод, но психологические игры, из которых практически невозможно выйти человеком.
Найти, кто из четверых не соискатель, а сотрудник фирмы. Рассказать о том, почему от тебя ушла жена. Признаться в том, что давно уже принимаешь гормоны, готовясь к смене пола. Не выйти из игры, даже узнав о смерти матери. Заставить партнера разрыдаться – и каждый раз доказывать, что ты и только ты достоин занимать эту должность.
Герой Сергея Чонишвили проходит все круги корпорационного ада, остается последним и вдруг выясняется, что трое остальных были психологами фирмы с недюжинными актерскими способностями (особенно убедителен был в своей самобичующей исповеди герой Игоря Гордина). Назавтра им предстоит интервьюировать другого соискателя и так же отменно играть другие роли – настоящая «творческая» работа по выворачиванию людей наизнанку. А пресловутый метод был разработан для того, чтобы «найти не порядочного человека, который прикидывается сукиным сыном, а сукина сына, который прикидывается порядочным человеком». Разбитый, уничтоженный, вывернутый наизнанку, до самых сокровенных признаний, предавший себя мачо-соискатель забракован, как слабак. Разве что старому приятелю можно наврать, что не дал себя унижать, но не себе. Разве что во время очередного этапа испытаний можно было покорить единственную здесь женщину – не ради женщины, а ради прохождения этапа. Ибо женское или мужское начало здесь – лишь повод для гендерных оскорблений и досадная издержка на пути к Олимпу. А любовь становится заведомо обреченной возможностью на войне полов.
Впрочем, моральные выводы «Метода Грёнхольма» столь же жутковаты, сколь и очевидны. Гораздо ценнее напряженные повороты сюжета, фехтовальная точность игры и чувство освобождения, когда, отождествив себя с проигравшим кандидатом, так и не задавившим в себе человека, зритель чувствует, что избежал в своей жизни чего-то непоправимого. Такой вот капиталистический катарсис.

http://www.vmdaily.ru/article.php?aid=95561

 Отправлено: 30.04.10 22:27. Заголовок: "Метод Грёнхольм..

"Метод Грёнхольма" Ж.Гальсерана в Театре Наций, реж. Явор Гырдев
После премьерной серии спектаклей мнения были сплошь восторженные, разве что Толстоганову поругивали. Но то ли преувеличивали, то ли она выровнялась, а может, мне просто после того, что она в "Каменном госте" Аграновича делала, у меня уже не возникло вопросов, но мне не показалось, что Толстоганова выбивается из в целом очень слаженного ансамбля, а если говорить про исполнителей, то скорее уж Игорь Гордин перебирает по части мимики и интонаций, тогда как и Чонишвили, и Толстоганова, и в особенности Максим Линников, относительно недавно переехавший в Москву из Екатеринбурга и ставший настоящим открытием этого проекта, работают на едином дыхании. Но пьеса, с другой стороны, не из числа тех, которые предлагают актерам раскрывать собственные возможности - такой материал, социальная драма с элементами сатиры и триллера, предполагает жесткую режиссуру, иначе за нее просто нет смысла браться. Гырдев вместе со своей постоянной болгарской командой в лице художника Николы Тороманова и композитора Калина Николова именно такой спектакль и поставил - без неуместной "чувствительности", строгий, при этом совсем не минималистский в духе западно-европейского театра, а подробный, с достаточно традиционной разработкой характеров каждого из действующих лиц, точно выстроенный по ритму. И тем не менее общих восторгов я в полной мере не разделяю.

В пьесе испанского автора Жозе Гальсерана Ферре, написанной еще в 2003-м и с тех пор уже поставленной в двадцати странах, соединяются две жанровые традиции европейской драматургии. С одной стороны - экзистенциальная притча, которая десятилетиями разрабатывала идею соединения в замкнутом пространстве, чаще всего в театрально-условном "потустороннем" мире, разных человеческих типажей: "За закрытой дверью" Сартра, "Трое на качелях" Лунари и т.д. вплоть до "Отеля двух миров" Шмитта и совсем уж убогого "Зала ожидания" Шапошниковой, поставленного не так давно Михаилом Горевым на той же сцене ЦИМа, где сейчас Театр Наций играет "Метод Гренхольма", сюда же можно пристегнуть и совсем свежую инсценировку Кирющенко "Наши друзья человеки" по рассказу Бернара Вербера. С другой - недавно народившая и уже готовая заполонить сцены "офисная пьеса", популярная не в одних только театральных подвалах, специализирующихся на "новой драме" (а там она занимает весьма значительное место), но в том числе и в академических театрах: "Оффис" Лаузунд идет в филиале Театра им.А.Пушкина, "Под давлением 3:1" Шиммельпфенинга - в РАМТе, не говоря уже о весьма любопытных порой, а порой и провальных попытках переформатировать в "офисный" жанр совсем иного рода материал, от сказки (чудесный спектакль "Ежик и медвежонок" Сигрид Стрем Рейбо все в том же ЦИМе) до классических опер (на этом пути удачи случаются редко, хотя потуг - пруд пруди). Ни в одной из этих традиций Гальсеран открытий не делает, просто умело и в целом удачно эксплуатирует обе. Общую концепцию он заимствует из первой (четыре персонажа, что считается в современной культуре идеально репрезентативным числом участников для любого рода проектов - см. "Прожекторперисхилтон" или "Девчата" - в замкнутом пространстве становятся объектами загадочных психологических экспериментов, организованных неведомой или, по меньшей мере, невидимой силой), сюжетно-композиционную структуру и идеологию - из второй (каждый из соискателей на высокооплачиваемую должность топ-менеджера крупной корпорации должны доказать, что именно и только он достоин этого места и этой зарплаты, для чего требуется бескомпромиссность и безжалостность к окружающим, да и к самому себе).

Трехчастная композиция пьесы выстроена по законам прямо-таки классическим. Первым приходит персонаж Чонишвили, Фэрран, затем Энрик (Игорь Гордин), последними - Мерсэ и Карлес (Толстоганова и Линников), которые якобы когда-то были знакомы еще в институте, но давно не виделись, а тут вот встретились на собеседовании. Основная часть представляет собой последовательность "заданий", которые поступают к персонажам через своеобразный "почтовый ящик": на одной из стен конференц-зала развешаны часы, показывающие время крупных городов мира, и те, на которых можно видеть местное, барселонское время, порой выдвигаются, доставляя действующим лицам конверты и сопутствующую атрибутику. Первый "раунд" - героям сообщают, что среди них находится "подсадной" менеджер по подбору персонала, и предлагают его "вычислить". Второй - один из героев, Энрик, переживший семейную драму, должен убедить других, что его не следует увольнять. Третий - ролевая игра с распределением функций посредством забавных "шапочек": тореро, клоун, политик и епископ должны сообща решить, кто из них нужнее, поскольку находятся они как будто бы в горящем самолете, а парашют всего один. Четвертый - один из персонажей, Карлес, признается, что проходит гормональную терапию и готовится к операции по перемене пола, а остальные, принимая на себя роли менеджеров по персоналу, в том числе Мерсэ, с которой у Карлеса была связь, должны решить, уволить его или оставить. Наконец, пятый - от двух "финалистов", Мэрсе и Фэррана, требуется заставить друг друга кое-что сделать либо догадаться первым, чего конкретно добивается противник. Конечно, автор разнообразит действие всевозможными отвлекающими маневрами - единственной героине-девушке звонят на мобильный и сообщают о смерти матери, а она остается, чтобы продолжить "собеседование". И надо отдать драматургу должное - реплики остроумные, а некоторые афористичные, действие не монотонное, а к третей части (разделение условное, спектакль играется два часа без антракта) он приберегает отчасти предсказуемый, но все-таки эффектный ход: настоящим "кандидатом" оказывается лишь один из участников "собеседования", причим именно Фэрран, пришедший первым. Остальные же - сотрудники фирмы-нанимателя, проверяющие его на профпригодность, а прежде всего - на стойкость и выдержку, и история со смертью матери - просто одна из их "уловок". Конкурс герой Чонишвили не прошел, потому что несмотря на весь свой натужный цинизм, а ведь он в роли "епископа" просто взял и "выпрыгнул" с парашютом, не дожидаясь коллегинального решения, оказался слишком податливым, тогда как фирме требуется человек без чувств и эмоций. Главный принцип озвучивает героиня Толстогановой: "мы искали негодяя, способного сойти за приличного человека, а не приличного человека, притворяющегося негодяем" (цитирую по памяти и не дословно, но смысл такой).

Однако здесь не только персонаж пьесы, но и ее автор обнаруживает собственную слабость. Вся психологическая сложность характеров и взаимоотношения, так аккуратно выстроенная на протяжении действия, сводится на нет, поскольку обличительная задача берет верх над аналитической. Потакает слабости драматурга и постановщика - кажущийся режиссером очень жестким, Гырдев, насколько можно судить по его фильму "Дзифт" и спектаклю "Калигула", мыслит обширно, но в одной плоскости. У него и на основе "Калигулы" Камю получился чуть ли не политический плакат (весьма броский и действенный, этого не отнять), а "Метод Гренхольма" и изначально - не "Калигула", как и Гальсеран - не Камю. Вот и художник спектакля, оборудуя сценический "офис", прозрачно намекает на суть происходящего, вешая над стеклянной дверью муляж акулы с раззявленной зубастой пастью, недвусмысленно отсылая (а в буклете этот момент еще и особо прописывается) к арт-объекту Дэмиена Херста "Физическая невозможность смерти в сознании живущего", который, в свою очередь, можно трактовать как вызов современной культуре, а можно - как конъюнктурное использование ее штампов. Так или иначе, Гальсеран с блеском использует наработанные европейской драматургией за последние лет 50-60 клише, но на новый качественный уровень не выходит, "Офиса двух миров" по аналогии со шмиттовским "Отелем..." (хотя бы) из "Метода Гренхольма" не получилось. Может, это и необязательно - пьеса и без того неплоха, спектакль, безусловно, удачный, он хорошо смотрится, суровый Бартошевич и тот одобрительно хмыкал, а пару раз и посмеялся, ни один зритель за два часа, насколько я мог заметить, из зала не вышел - чего же еще? Просто лично я рассчитывал на экзистенциальную притчу, пусть и притворяющуюся офисной пьесой, а получил еще одну офисную пьесу, имитирующую экзистенциальную притчу и спекулирующую на актуальности жанра.

Кроме того, хотя мне самому никогда в жизни не приходилось проходить конкурсные собеседования, сочинять резюме и доказывать кому-то свою работоспособность, я кое-что об этом знаю благодаря Molly00, которая, во-первых, профессиональный психолог с большим опытом работы в должности менеджера по подбору персонала, а во-вторых, в настоящее время сама ходит на собеседования в поисках нового места и совсем недавно рассказывала мне, как в этой сфере обстоят дела. По ее словам, намного жестче и вместе с тем намного проще, даже примитивнее, чем с таким драматургическим лихачеством реконструировано в пьесе Гальсерана и спектакле Гырдева - если уж судить их с с этой точки зрения (к рассмотрению с другой они, увы, мало располагают). А уж российская действительность, как водится, вносит свою специфику, само собой, абсурдно-анекдотическую. К примеру, среди объявлений о вакансиях Ольга Николаевна не так давно обнаружила следующий перечень к соискателю: верующий православный христианин, хороший семьянин, высокого роста, спортивного телосложения, без живота, фото обязательно. Соискание проводилось на должность персонального водителя для босса.

http://users.livejournal.com/_arlekin_/1715076.html

 Отправлено: 02.05.10 07:51. Заголовок: "Метод Грёнхольм..

"Метод Грёнхольма" в Театре наций. Хорошая, серьезная работа. Прекрасная пьеса, таящая в себе опасное знание о современности. Пьеса-предостережение о корпоративных играх, доводящих игроков до паранойи. Собеседование в крупной фирме, превращающееся в битву за бессмертную душу, битву, в которой злой ангел сражается с еще более злым. Явор Гырдев, как мне кажется, всех таинств пьесы не познал, сознательно избегая острых моментов, обострения. В середине спектакля было ощущение, что Гырдев вообще сворачивает в сторону затейничества. Артисты сопротивляются этой показной легкости. Скажем, на мой взгляд, совершенно не сыграна тема отыгрыша психологов в сторону героя Чонишвили - чувство мести и чувство победы над испытуемым, который стал соответствовать их заниженным ожиданиям. Не сыграно или не доиграно чувство превосходства дьявола-психолога над проигравшим подопытным кроликом. Вот это чувство власти, которое может испытывать психолог, сыгравший блистательную партию на человеке как на флейте. Превосходно работают Игорь Гордин и Сергей Чонишвили - нервно, коварно, могущественно. По Чонишвили здесь, как и по его последней роли в Ленкоме (Кочкарев), видно, как жаден этот артист до работы, как мало в сущности еще сыграно, как много нерастраченного. Практически не исчерпанный актерский ресурс. Слезы крупные, ядреные, эмоции взрывные, волнительные, финальный истеричный монолог - было ощущение, что артист увеличивается в размерах. То самое чудо театра - преодоление физиологии, ощущение роста персонажа. Драматург Жорди Гальсеран этой хитроумно построенной пьесой демонстрирует, как пресловутый фетиш "лидерства", за которым гоняется корпоративная культура, - это еще одна иллюзия современного бизнеса. Психологи на собеседовании просчитывают все мотивы и ходы своих подопечных, кроме одного - неизбывного желания угадать волю работодателя, которая становится главной и единственной мотивацией персонажа. Определяя лидерские качества своих потенциальных сотрудников, психологи волей или неволей делают из них несвободных рабов, подчиненных единой цели - угодничеству. Я буду не собой, я всегда буду таким, кого вы ждете. Человек ломается моментально. Существование человека не в своей тарелке, игра в другого окончательно доводит соискателя до раздвоения, до паранойи. Эта пьеса о демонах-соблазнителях. О корпоративной культуре, которая выдавливает из человека чувство свободы и чувство самости, которая лишает его самостоятельности и индивидуальности. Демоны-соблазнители поощряют дух спортивной борьбы, разрушительный стимул, который разрушает и измождает их самих в конечном итоге. Заигравшиеся, уставшие, изможденные артисты, у которых руки не подымаются, чтобы смыть грим, - такими мы героев видим в финале: синдром хронической усталости как главная болезнь делового человека сегодня. Финальная фраза, которую произносит Виктория Толстоганова ("Вы знаете, куда выходить?") выстреливает в космос, в метафизику современности. Есть ли предел в деле превращения человека в машину для правильного функционирования? Куда дальше нас заведет игра в угодничество, в корпоративное рабство?

http://pavelrudnev.livejournal.com/984248.html

 Отправлено: 15.05.10 17:34. Заголовок: Офисные акулы в Теат..

Офисные акулы в Театре Наций

Марина Тимашева

Марина Тимашева: Театр Наций представил премьеру спектакля "Метод Грёнхольма". Он поставлен болгарским режиссером Явором Гырдевым. Лауреат премии "Серебряный Георгий" Московского международного кинофестиваля (фильм “Дзифт”), приезжал в Москву с болгарскими спектаклями, но с российскими актерами работал впервые. В спектакле занята актерская сборная: Виктория Толстоганова, Игорь Гордин, Максим Линников. И - после долгого перерыва - на сцену вышел Сергей Чонишвили.

Сережа, вы - очень хороший актер, знаменитый актер, вы играете в “Ленкоме”, в труппе которого состоите, вы много работаете в кино и в сериалах, занимаетесь дубляжом, и голос ваш известен всякому человеку, который время от времени включает телевизор. Но я не помню, когда в последний раз вы участвовали в каком-то спектакле в главной роли, в стороне от театра “Ленком”.

Сергей Чонишвили: Несмотря на то, что я - артист “Ленкома” с 1986 года, первая моя премьера (не ввод) случилась через 13 лет после моего появления в этом театре, а первая главная роль - 20 сентября 2007 года. 9 февраля 2008 года я порвал ахиллово сухожилие во время спектакля, и после этого я существую в родной организации исключительно, как выпускающий режиссер спектакля “Юнона и Авось”, который я считаю нашей “Чайкой”, спектакля, который до сих пор собирает полные залы и замечательно существует уже третье десятилетие. Я работал с 1993 года до начала 2000-х в антрепризном проекте “Игра в жмурики”, 5 лет, с 1995-го по 2000-й, я работал параллельно в Театре-студии Олега Павловича Табакова, в двух спектаклях – “Псих” и “Старый квартал”. В принципе, вылазки мои из родной организации всегда очень точечные, но в данном случае это не антрепризный проект, это спектакль Театра Наций, поэтому я сознательно иду не на антрепризное дело, а театральное государственное дело.

Марина Тимашева: Сережа, а как вы вообще попали в эту историю?

Сергей Чонишвили: Это было очень странно. Просто приехал режиссер, была 15 минутная встреча с Явором, и за 15 минут я влюбился в этого человека, как в человека. Более того, на следующий день я прочитал пьесу, мне очень понравился материал, и я прочитал четыре его интервью. Я понял, что могу подписаться под всеми его словами. Это попадание, которое случается очень редко, но если оно происходит, это великое счастье не только для артиста или для режиссера, а для человека вообще. Потому что, когда ты находишь человека, мыслящего с тобой на одной волне, это очень здорово.

Марина Тимашева: Режиссер выбрал для постановки пьесу неизвестного в России испанского (каталонского) драматурга Жорди Гальсерана, на первый взгляд, вполне антрепризную: в ней – единство места, времени и действия, четыре персонажа, лихо закрученная интрига, в наличии также элементы комедии и мелодрамы. Одним словом, все, что нужно для коммерческого успеха предприятия. На эти мои соображения Явор Гырдев отвечает:

Явор Гырдев: Антрепризная пьеса или не антрепризная зависит от способа интерпретации, потому что любая пьеса может оказаться антрепризной при определенном стечении обстоятельств и настроении. Конечно, такого рода пьесы можно интерпретировать исключительно водевильно, а можно - и таким образом, который дает основания думать, что там есть вещи, в которые люди, которые эти вещи интерпретируют, верят. И я, когда выбираю пьесу, всегда думаю, в первую очередь, о том, будет ли это трата экзистенциального времени для меня самого или не будет, потому что у меня никогда не было ощущения, что у меня есть много времени. То есть, когда я выбираю пьесу, я всегда просчитываю возможность интерпретировать ее таким образом, который бы меня самого удовлетворял. Но я не стану утверждать, что если в пьесе нет существенных значений, пластов и содержания, то режиссер сможет их выжать. То есть они должны там быть. И если они там есть, то их можно найти. Конечно, если они там есть, режиссер тоже может их не найти, тогда, конечно, пьеса останется антрепризной.

Марина Тимашева: Действительно, даже беглого взгляда на сцену довольно, чтобы понять, что сценография – не антрепризная, то есть формально все то же самое (стол и стулья с креслами), но тут все дорогое, в стиле хай-тек. То есть, стерильное и неживое. Над стеклянными раздвижными дверьми – огромная витрина-аквариум, а в ней – копия “Акулы Херста”. Херст считается художником, принадлежит так называемому “актуальному искусству”, и как-то одарил мир чучелом акулы в формалине. Стоит это творение безумных денег. Говорит Сергей Чонишвили.

Сергей Чонишвили: Это не дешевая постановка, более того, она, в принципе, могла бы стать самой дорогой в истории мировой театральной жизни, потому что на сцене - “Акула Херста”. Естественно, это не “Акула Херста”, которая стоит 9 миллионов фунтов, но если бы была возможность договориться с Херстом и купить за 9 миллионов фунтов его реальную акулу, то, наверное, случился бы спектакль, который бы попал в “Книгу рекордов Гинесса”.

Марина Тимашева: Явор Гырдев объясняет, зачем ему понадобился акулий муляж.

Явор Гырдев: Художник Никола Тороманов, когда прочитал, что в пьесе - полотно Хуана Миро, решил: пусть будет акула. То есть предложил вставить “Акулу Херста” в сценографию. И мне показалось это ужасно удачным предложением, потому что это уже не символ или знак, которого требует сценография, это просто произведение, которое находится в этом офисе. А в этом офисе может находиться именно такое произведение искусства, которое стоит 9 миллионов с чем-то или больше, уже не помню. Ну, одно из самых дорогих. И поскольку дебаты о стоимости искусства в большой степени относятся к этой работе, я подумал, что спор, который идет вокруг “Акулы Херста”, творческой и маркетинговой стратегии Херста, очень хорошо можно вставить именно в этот контекст. Конечно, я очень боялся: а что, если это окажется таким сплошным символом капиталистического общества и его хищничества, и все. Может быть, это оказалось символом, но я всегда могу сказать: это просто произведение Херста, которое купили для той корпорации, о которой речь в пьесе.

Марина Тимашева: В пьесе – четыре персонажа, и это не мелочь, не офисный планктон, а настоящие офисные акулы. Они намного опаснее херстовой рыбы, потому что живые. И они дерутся за место под солнцем - за должность коммерческого директора крупнейшей транснациональной корпорации. Вопрос, на какую глубину может погрузиться акула - как глубоко может пасть человек, которому очень нужны такая работа и такая зарплата - исследован тщательно и всесторонне. Наши герои получают задания от боссов-невидимок. В спектакле придумано так, что из стены выдвигаются часы, в механизме которых прячется конверт с очередным заданием.

Звучит фрагмент спектакля:

- Вы только что прошли три собеседования.
- Я – да.
- И я тоже.
- Это - четвертое.
- Я уже несколько раз проходил через это, у меня никогда еще не было четырех собеседований, я не знаю, что еще они хотят обо мне узнать.
- Смотрите – открылось…
-А это что там?
- Конверт. И хронометр.
- Хронометр? На конверте что-то написано?
- Нет, ничего не написано. Не открыть его?
- А что ты на меня смотришь? Я откуда знаю?
- Добрый день и добро пожаловать! Как мы вам уже сказали, это заключительный этап процесса отбора на должность коммерческого директора фирмы “Декия”. Вы - наши последние соискатели. Мы знаем, что это необычное испытание, мы следуем процедуре, установленной нашим головным офисом в Швеции. Если в какой-либо момент вы сочтете, что какое-либо из предложений, которые мы вам сделаем, является неприемлемым для вас, вы можете выйти из процесса отбора - дверь открыта. Однако, если вы выйдете из этого зала, каким бы мотивом вы ни руководствовались при этом, мы сочтем, что вы отказываетесь участвовать в дальнейшем конкурсе на данную должность. Первое задание следующее: мы вам сказали, что вы - последние соискатели, но это не так. Здесь лишь трое подлинных соискателей, а один из вас - сотрудник нашего отдела по подбору персонала. Вместе с конвертом вы обнаружите хронометр. У вас есть 10 минут на то, чтобы выяснить, кто из вас не является подлинным кандидатом. Пожалуйста, включите хронометр: кнопка - справа.

Марина Тимашева: Как бы мы с вами ни полагались на свои дедуктивные и интуитивные способности или на простое знание законов драматургии, нам не дано порадоваться собственной прозорливости: догадаться, кто из этих людей лжет, а кто говорит правду, совершенно невозможно. Мнение о том или ином персонаже по ходу развития событий неоднократно меняется, как и представление о самом жанре пьесы: детектив, офисный триллер, мелодрама, комедия, психологическая драма или драма интеллектуальная.
Для того, чтобы извлечь из этой пьесы все, что в ней заложено, нужны очень, ну, очень хорошие артисты. Потому что персонажи морочат голову друг другу, а нам, зрителям, голову морочат актеры, и стоит им чуть-чуть пережать, допустить малейшую неточность, мы их разоблачим и разгадаем, кто есть кто, задолго до конца представления. Задача у актеров сверхсложная: каждый играет человека, который под влиянием быстро меняющихся обстоятельств, бесконечно меняется сам. Заметьте, не маски меняет, не амплуа, нет, на наших глазах превращается в совершенно другого человека, и эта перемена психологически убедительна. Он казался вам негодяем? Но это только потому, что вы не знали вот такой детали его биографии, вообще-то он – нежнейшая душа. Ах, он - нежнейшая душа, но и это обманчивое впечатление, потому что вы не знали, чем обусловлена та самая деталь биографии. Шут - злодей - ничтожество - палач - жертва, и все это – каждый из них.
Очень хорош Энрик Игоря Гордина, такой поначалу жалкий, растерянный, рассеянный, даже его очки сначала кажутся нелепыми, а потом - холодными, злыми ( если, конечно, очки могут отражать состояние хозяйской души).

Звучит фрагмент спектакля:

- Вы меня сейчас спрашивали, что бы я сделал, находись я на вашем месте. Я не знаю, но однажды я вынужден был принять подобное решение. Ситуация не была в точности такая же, но это был хороший сотрудник, который впал в депрессию. Я его уволил. Я ему потом сказал, чтобы он зашел ко мне, когда он выйдет из депрессии. Но он не вернулся. Я ему звонил потом, спустя некоторое время, но он куда-то уехал, и я больше о нем ничего не слышал.
- Скажи, пожалуйста, а зачем ты хотел, чтобы он вернулся? Чтобы он опять впал в депрессию?
- Слушай, если ты считаешь, что он тот, кто должен нас принять на работу, ты не думаешь, что ты немного перегибаешь палку?
- Не думаю.
- Да?
- Да.
- Ты очень сильно ошибаешься.
- Один вопрос. А скажи нам, пожалуйста, как ты думаешь, ты сам сможешь справиться с проблемами, которые возникли у нас на новом месте?
- Я полагаю, что, да. Я знаю, в чем вся проблема. Нам нужно разорвать контракт с “местниками” и напрямую осуществлять эти поставки. Мы сначала думали, что работать с местной фирмой, которая знает рынок, был бы идеальный вариант, но это была ошибка. Нет, наш продукт – качество.

Марина Тимашева: Ну, а самая сложная роль – Фэррана - у Сергея Чонишвили (объяснять, почему это так, я не стану: надо полагать, сейчас добрая сотня театров возьмет пьесу в репертуар, и, если я заранее изложу фабулу, вам будет не так интересно смотреть). Чонишвили работает просто мощно: его герой отвратителен и одновременно обаятелен, напорист и уступчив, всесилен и бесконечно слаб, когда он смеется, хохочет весь зрительный зал, когда плачет, женщины лезут в сумочки за носовыми платками.

Звучит фрагмент спектакля:

Братья и сестры! Прежде всего, я хотел бы сказать, что когда я шел сюда, исполненный надежды получить, как мне казалось, хорошую должность в такой фирме как “Декия”, я не подозревал, что все закончится тем, что я буду епископом на борту горящего самолета. Но по тому, как складываются дела на этом самолете, нужно принимать радикальные решения. Теперь – внимание! Я спокойно беру парашют, надеваю на себя и выпрыгиваю из этого самолета. И если кто-нибудь попытается меня остановить, единственное, чего он добьется, это выпрыгнет из самолета раньше меня. Естественно, без парашюта.
- Можешь быть посерьезнее?
- Я предельно серьезен. Не пытайтесь противостоять воле церкви - у нас гораздо больше силы, чем вам кажется. Если вы не вынудите меня прибегнуть к насилию, у вас будет шанс спаситесь. Можете потушить пожар. В любом случае, как профессионал в этом вопросе, я вам обещаю вечную жизнь.
- Ты не можешь этого сделать!

Марина Тимашева: Виктория Толстоганова и Максим Линников серьезно уступают своим партнерам, но все равно, и это главное, наши герои умеют становиться тем, кем нужно в данную минуту ради достижения очень конкретной цели. Их, настоящих, как будто, не существует. Пустые оболочки, заполняемые, по мере надобности, тем или иным содержанием.
Вообще, если играть подряд, в один вечер, два спектакля - “Офис” Театра Пушкина и “Метод Гренхольма” Театра Наций - можно изрядно сбить цены на дипломы менеджеров в коммерческие ВУЗы, потому что, несмотря на сюжетные кульбиты, смысл происходящего ничем не замутнен: не стоит превращать себя в чучело человека и лезть в банку с формалином, даже если после этого будешь стоить девять миллионов долларов.

А теперь мы поговорим с режиссером спектакля.
Явор, я видела ваш фильм “Дзифт” и я видела спектакль “Калигула” с болгарскими актерами. Я понимаю, что, в общем, два эти сочинения сравнивать невозможно, но, тем не менее, и в одном, и в другом была придумана чрезвычайно броская, эффектная форма подачи материала. И дальше зритель мог следить за содержанием, не следить, реагировать на актеров, не реагировать - довольно было самой формы. Я честно высказываю свое мнение. Но здесь вы пренебрегли эффектной подачей. Что такое?

Явор Гырдев: В этом и состоит моя тактика. Иногда кажется, что человека можно поместить в классификационную коробку. Я думаю, что в Москве, где есть много всякого, надо было ставить задачу таким образом: мы уже показали, что владеем “монтажом аттракционов”, а сейчас надо все внимание сосредоточить на актерах. Таким образом я и старался работать, и таким образом весь этот спектакль образовался. Мы практически в одной комнате репетировали два месяца с артистами. Для меня это было даже в какой-то степени дисциплинирующим фактором, потому что очень многое зависит от того, как ты делаешь театр. Есть режиссеры, которые говорят, что им сценография нужна с первого дня, они ничего не сделают, пока сценографии нет. А у нас получилось наоборот: сценография в полном виде появилась за два дня до премьеры. То есть, даже если мне хотелось бы сделать из этой пьесы “монтаж аттракционов”, может быть, она в известной степени является таким, то не это было основным акцентом, а именно возможность работать с актерами. Мифологические представления о том, что российские актеры - эмоциональные и чувственные люди, что у них такие славянские души, трепещущие, никакой рациональности нет, совершенно опровергалась. Умные, интеллигентные, рациональные, ироничные, с хорошим юмором люди, которые очень хорошо все понимают. А то, что у них есть такой эмоциональный пласт, который они могут из себя выжать, извлечь, это действительно является большим плюсом. То есть, мне было приятно работать. Иногда, если период за столом тянется больше, чем две-три недели, у меня наступает некая демобилизация воображения. А в данном случае у нас был застольный период в два месяца.. Именно поэтому я решил ставить задание таким образом перед самим собой. И после этого, когда ты ставишь задание таким образом, тогда вещи получаются. Есть некоторые ограничения, которые иногда идут на пользу делу. При этом я не стану утверждать, что сейчас бы не делал другого типа театр, в котором формальных вещей будет больше. Но это потому, что я сам никогда не видел онтологической разницы между формой и содержанием, я думаю, что они всегда вместе идут, я просто не понимаю, как можно отделить форму от содержания. Может быть, иногда содержание является своей формой, и все.

Сергей Чонишвили: Эта пьеса - срез нашего общества: ради чего ты бьешься и на что ты готов пойти, чтобы занять ту или иную позицию, которая для тебя очень важна и которая, при всей своей материальной обеспеченности, тем не менее, будет забирать все твое время. Во-вторых, это вообще история про актерское сознание, потому что герои играют в очень жестокие игры, и эти игры, в основном, бьют по самым больным местам. Но они в это играют, потому что очень высока ставка. С точки зрения человеческих отношений, это безумно интересно актеру играть. Одновременно находишься в роли 1. человека, который пытается получить работу 2. в роли человека, который испытывает определенные эмоции, находясь в этом пространстве с этими людьми 3. ты внутренне, на подсознательном уровне, декларируешь некий манифест сегодняшнего состояния человечества вообще. Не побоюсь этого слова, это - антиглобалистская пьеса. Она не говорит о том, что глобализация хорошо или плохо, она говорит о том, что это -возможное наше будущее.


http://www.svobodanews.ru/content/transcript/2042045.html


Послушать интервью

 Отправлено: 09.06.10 20:24. Заголовок: Диагноз Гренхольма ..

Диагноз Гренхольма

ВЗГЛЯД И НЕЧТО

Нет, кто бы что ни говорил, а какие-то серьёзные подвижки всё же происходят в настоящее время в головах наших сценических деятелей. Какое-то по меньшей мере проблёскивающее желание ощутить театр в качестве предмета, имеющего непосредственное и заинтересованное отношение к реальной окружающей жизни, что называется, заявляет о себе по нарастающей. Это становится хорошо заметно уже на «первичном уровне» – при взгляде на репертуарные афиши. Текущий сезон, если брать его в целом – и в столицах, и провинции, – выглядит с точки зрения разнообразия, неожиданности и, что особенно важно, социокультурной актуальности общероссийского репертуара куда выразительнее прошлогоднего. А при сравнении с положением дел пятилетней давности ситуация изменилась просто радикально.

Режиссёры и ответственные руководители театральных коллективов – не все, безусловно, но довольно многие, кажется, наконец осознали (или по крайней мере начали осознавать), что «живительные родники классики» не есть панацея, а также род универсальной отмычки ко всем сиюминутным проблемам нашего бытия. Что бесконечные в большей или меньшей степени «мюзикальные» истории, не говоря уже о зажигательных, преимущественно иноязычных комедиях и фарсах – да, конечно, в каждом отдельном случае вполне имеют право быть, но при этом общей критической массой своей вполне рискуют непоправимо изменить выкристаллизовавшийся за пару с лишним веков химический состав как отечественной театральной публики, так и самой русской сцены. Которая – нужно ли напоминать – всегда, даже в самые идеологически морозные времена – с готовностью и особым наслаждением продувалась насквозь яростными сквозняками «проклятых вопросов» повседневности.

И те, кто напрочь отказывает в какой бы то ни было состоятельности «новой драме» (в сезоне нынешнем, заметим, совершающей достаточно внушительную экспансию на подмостки – по крайней мере количественную), и те, кто не видит достоинств в произведениях немногих оставшихся у нас представителей драмы «старой», – все они тем не менее понимают или как минимум чувствуют назревшую необходимость сближения сцены с окружающим её «внесценическим пространством», с нашим общим «здесь и сейчас»... Пути этого сближения могут быть самыми разными. А поиски подручных драматургических средств – приводить в самые неожиданные места и заимки.

Только ленивый не написал по весне о последней премьере Государственного театра Наций «Метод Гренхольма». И не только по той причине, что институция, возглавляемая Евгением Мироновым, стремительно выбилась в число главных ньюсмейкеров столичного культурного процесса и каждая её работа с недавних пор вызывает повышенный профессиональный и общественный интерес. И не потому даже, что над постановкой нашумевшей по всей Европе пьесы испанца Жорди Гальсерана трудилась «продвинутая» творческая бригада из Болгарии во главе с режиссёром Явором Гырдевым, составившим себе опять-таки европейское кинематографическое имя. А российские имена, составляющие исполнительский квартет (где первую скрипку с точки зрения известности играет, несомненно, Сергей Чонишвили, а исходя из демонстрируемого на сцене мастерства завидную конкуренцию ему составляет Игорь Гордин, который, принимая во внимание две его последние работы в МТЮЗе, вообще может быть уверенно назван пока главным театральным актёром столичного сезона) «повинны», без сомнения, в популярности зрелища, но лишь в определённой мере.

Жанр «офисного триллера» – вот что привлекло, на мой взгляд, внимание к «Методу Гренхольма» в первую очередь. Спектакль со знанием дела и с профессиональным азартом демонстрирует нам впечатляющее разнообразие «прихватов», которыми оперируют в наши дни изощрённые психологи крупных корпораций, подвергая вступительной проверке на вшивость соискателей вакантных должностей.

Сочинение Гальсерана критика с кем только не сравнивала – и с производственной драмой Александра Гельмана, и с гоголевскими «Игроками»… Оно в известном смысле является своеобразным симбиозом того и другого, позаимствовавшим от каждого из своих далёких предшественников-прародителей далеко не всё лучшее, что в них имелось. Но, с другой стороны, этой, как ни крути, крепко сбитой и неустанно держащей зал в напряжении истории (да в довершение ко всему лихо «по-русски» сыгранной в помещении Центра им. Вс. Мейерхольда) не откажешь в «животрепещущести». В том, что разворачивающийся на подмостках скверный корпоративно-психологический анекдот XXI столетия (пересказывать содержание которого – значит выдать очевидный спойлер и лишить потенциальных зрителей изрядного куска удовольствия) воспринимается не абстрактной умозрительной театральной сказкой, но чем-то узнаваемым, «вещным», имеющим отношение к переживаниям и воспоминаниям, пускай даже не самым приятным, к мыслям и чувствам большинства собравшихся в большом чёрном кабинете людей. И место создания такого «глобалистского», в хорошем смысле слова, текста не имеет особого значения. Это происходит у нас так же (или почти так же), как в Испании и Болгарии.

Театр в России в общем и целом сегодня пока ещё меньше, чем театр. Он покамест никоим образом не «увеличительное стекло». Однако благодаря спектаклям, подобным «Методу Гренхольма», постепенно, медленно, но неуклонно приближается к стадии «отображающего стекла».

Александр А. ВИСЛОВ
http://www.lgz.ru/article/12897/<\/u><\/a>

 Отправлено: 09.06.10 23:43. Заголовок: Танечка, спасибо! оч..

Танечка, спасибо! очень интересный материал!

 Отправлено: 30.06.10 09:12. Заголовок: Зигмунд Фрейд, залож..

цитата:

Зигмунд Фрейд, заложивший основы психоанализа, думается, стал катализатором взрывного процесса развития науки и душе, ведь именно так дословно на русский язык можно перевести слово "психология". Последовавшая за этим человеком плеяда блистательных ученых лишь развила и во многом переосмыслило постулаты Фрейда. К таковым можно отнести Юнга, Адлера, Фромма и многих=многих других. К 60-70м годам мир вслух заговорил о широкомасштабных и, может быть, слишком жестоких (и даже в чем-то бесчеловечных экспериментов), проведенных на западе. Опыт Зимбардо, опыт Милгрема показали слишком обескураживающие результаты, которые не могли не затронуть умы людей искусства. Также как сам Фрейд стал героем, скажем, Сартра, написавшего одноименную пьесу, так и психологические эксперименты стали основой для создания художественных произведений. В частности опыт Зимбардо, в ходе которого добровольцам предлагалось исполнять роли заключенных и тюремщиков вдохновил итальянца Марио Джордано написать роман в английском варианте "Black box". Некоторое время спустя на базе этого романа немецкий режиссер Оливер Хиршбигель снял фильм "Экперимент". Опыт Милгрема, также вдохновил многих, сцены эксперимента оказались в фильме "И как Икар" 1979 года и ряде других картин, кроме фильмов есть и спектакль. Таким образом не удивительно, что тема, с позволения сказать, психологического экспериментирования, вдохновила сначала Жорди Гольсерано взяться за перо, а болгарского режиссера Явора Гырдева поставить на сцене спектакль, который посвящен методу тестирования человека. Кстати, произведение Гольсерано было объективировано и на экране - в 2005 году в прокат вышел фильм "Метод". Кстати, надо отметить, что спектакль, поставленный актерами Театра Наций стал дебютом Гырдева на российской сцене. В двух словах сюжет спектакля просто: четыре человека оказывают на последнем этапе отбора кандидата на пост топ-менеджера в крупной фирме. Однако далеко не все пришедшие на отбор - соискатели, безусловно, психологи отдела кадров также активно участвуют в ходе последнего испытания. О чем этот спектакль? С одной стороны - он показывает современное общество, которое все больше и больше пытается стать бесчеловечным, изжив все присущие живому существу чувства. В идеале нужно построить мир машин, которые бы могли эффективно работать в любой ситуации и сохранять холодную голову даже во время самых тяжелых личностных кризисов. Однако, подлость и изворотливость человека столь глубока, что даже апологеты новой системы внечеловеческого подхода к человеку пасуют и проявляют эти самые запретные чувства. Видимо в этом проявляется конфликт одного из кандидатов с одним из психологов. Она не смогла оставаться холоднокровной к низости испытуемого. Но с другой стороны, она виновата сама - ведь никто не заставлял ее идти в эту профессию и уж тем более становиться специалистом отдела персонала, чтобы препарировать человеческую душу. В этом смысле спектакль "Метод Гренхольма" получился с чуть заметным антипсихолгическим уклоном, в каждом действии испытуемых чувствуется протест против бесцеремонного вторжения в черепную коробку. То обстоятельство, что в некоторых случаях, это возмущение искреннее, а в других изображаемое - погоды не меняет. Получается, что спектакль - символ победы человека, точнее способности его натуры пережить самые тяжелые испытания. Да, человек подлое низкое и гадкое существо, вы это доказали, что дальше!, - хочется крикнуть этим психологам. Неспособность этих специалистов вынести полученные результат вызывает не меньшее презрение, чем искренняя подлость человека. Вы решили вытащить и размотать человеческие кишки, да-к что же вы после этого говорить, что противно. Смотрите и радуйтесь. Теперь два слова об актерской игре. Лично мне безусловно понравились два актера - это Игорь Гордин и Сергей Чонишвили - их персонажи были прожиты просто бесподобно. Игра остальных актеров местами была довольно достоверной, однако порой чувствовался наигрыш.

http://artyguy.livejournal.com/36434.html<\/u><\/a>

 Отправлено: 20.07.10 05:00. Заголовок: Жалко, что Таня к на..

Жалко, что Таня к нам больше не заходит. Все равно - СПАСИБО!

цитата:

t_ldinka «А что душа? Прошлогодний снег! Глядишь, проживешь и так…»(с) Его Величество Офис одел нас в униформу, повязал галстуки корпоративных цветов и навязал манеру общаться. Введя в лексикон слово «статус», изменил образ жизни, незаметно приучив казаться, а не быть. «Нам не нужен хороший человек, который ведет себя как сукин сын. Нам нужен сукин сын, умеющий казаться хорошим человеком»(с). Наверное, каждый в свое время оказывается перед выбором: сбивать лапками масло или раствориться в воле Босса, забыв о радостях жизни во имя призрачных, предсказанных бабушкой надвое Обеспеченности, Успешности и Статуса; остаться собой или стать безликой, гладкой, полит- и прочая - корректной пешкой, мечтающей дослужиться до сомнительного статуса Ферзя, фигуры без сомнения весьма сильной, но такой же подневольной и беззащитной, подверженной риску быть пожертвованной в любую минуту и далеко не уникальной. «Метод Гренхольма» в Театре Наций об этом. Действие спектакля на протяжении двух часов не выходит за стены небольшого офиса, где собрались кандидаты на престижнейшую должность в транснациональной корпорации. Четыре типажа офисных работников: занудный тихоня-педант, амбициозный щенок, «железная леди» («Я сделаю это, не потому, что я женщина!»(с)) и циничный мерзавец. Какой же типаж наиболее соответствует требованиям Великого и Ужасного Офиса? Кто готов пройти через все испытания и кто сможет это сделать? И за всем этим внимательно следит херстовская акула, чей оскал, словно насмешка дьявола, к концу спектакля становится торжествующим. Происходящее на сцене напоминает игру в «Мафию». С одной лишь разницей: «Мафия» - приятное времяпровождение, развлечение, а «Метод Гренхольма» - жизнь. Поначалу поддаешься детективной составляющей и начинаешь мнить себя Эркюлем Пуаро, но затем разгадка становится неважной. Потому что на сцене начинаются настолько жестокие игры с человеком, что поневоле вжимаешься в кресло, теряя все распутанные логические цепочки. В голове пульсирует только одна мысль: «Зачем?! Ради чего? Почему мы позволяем так поступать с собой?» Это страшно, потому что правда. Нас каждый день выворачивают наизнанку, завязывают узлом и в таком виде заставляют плясать корпоративную джигу. Но каждое утро мы снова и снова идем в офис и повторяем эту процедуру. Да, конечно, спектакль утрирует происходящее, но не отменяет реальности, в которой выжатый до капли, растоптанный человек слышит вслед равнодушно-вежливое: «Вы знаете, где выход?». И становится понятным, отчего в лондонском метро сняли все таблички «Выхода нет». Личный постскриптум. Умница и труженик Чонишвили, упорно не замечаемый Захаровым на протяжении неприличного количества лет, вырывается на свободу, словно джинн из заточения. И выкладывается во всю возможную и невозможную мощь, заставляя забыть, что на сцене актер и это всего лишь театр. Именно он вызывает неподдельные и порою совершенно противоположные эмоции, когда периодически хочется сорваться с места, чтобы ответить на резкую реплику его персонажа (а то и двинуть ему как заслуживает!) или тихо взять за руку: «Ты не один!». Я, одна из офисных «железных кнопок», впервые за долгое время плакала в театре.

http://t-ldinka.livejournal.com/<\/u><\/a>

 Отправлено: 02.08.10 11:38. Заголовок: Татьяна пишет: Жалк..

Татьяна пишет:

цитата:

Жалко, что Таня к нам больше не заходит. Все равно - СПАСИБО!

Собственно говоря, захожу)))

 Отправлено: 14.08.10 17:44. Заголовок: Бродячий Мостик ht..

Бродячий Мостик

 Отправлено: 14.08.10 17:46. Заголовок: Итоги сезона 2009-20..

Итоги сезона 2009-2010

цитата:

Еще один спектакль - «Метод Гренхольма», поставленный в Театре Наций болгарским режиссером Явором Гырдевым по пьесе современного испанского драматурга Жорди Гальсерана - имеет заслуженный успех у публики. Метод деловых игр, применяемый при устройстве на работу, достигает здесь апогея. Нет, это уже не деловая игра, призванная выявить плюсы и минусы кандидата. Здесь корпорация с помощью поначалу невинных заданий применяет метод на уничтожение личности, на вытравление в ней оставшейся человечности. Он должен стать роботом, чтобы приносить прибыль корпорации. Спектакль попадает в нерв нашего общества с ликом варварского капитализма, с готовностью неопытных душ обогащаться любой ценой, с человеком бесправным и неспособным к общественным инициативам. Сергей Чонишвили и Игорь Гордин безошибочно чувствуют нерв пьесы и с азартом вгрызаются в свои роли.

http://www.rian.ru/analytics/20100813/264858770.html<\/u><\/a>

 Отправлено: 27.08.10 17:20. Заголовок: О, в Малом театре бу..

О, в Малом театре будет. Надо будет постараться попасть. Тем более, что вроде на работе есть шанс взять выходной )))))

 Отправлено: 27.08.10 18:40. Заголовок: Главные впечатления ..

Главные впечатления московских критиков в сезоне 2009/10

цитата:

Елена Груева. Time Out Moscow 10. «Метод Гренхольма». Режиссер Явор Гырдев (Болгария), Театр наций, — первый за последнее время образец «хорошо сделанного спектакля» по «хорошо сделанной пьесе». Работать «на классе» у нас давно не получалось. Роман Должанский, «Коммерсантъ» 1. «Метод Гренхольма». Режиссер Явор Гырдев, Театр наций; Ольга Егошина. «Новые Известия» 5. «Метод Гренхольма» (по пьесе Жорди Гальсерана). Режиссер Явор Гырдев, Театр наций; Глеб Ситковский. «Труд» 8. «Метод Гренхольма» Ж. Гальсерана. Режиссер Явор Гырдев, Театр наций; Павел Руднев. «Частный корреспондент» 8. «Метод Гренхольма» Жорди Гальсерана. Театр наций, режиссер Явор Гырдев;

http://www.openspace.ru/theatre/projects/17605/details/17606/<\/u><\/a>

 Отправлено: 28.08.10 00:34. Заголовок: http://jpe.ru/gif/s..