Отправлено: 11.02.07 23:53. Заголовок: "Я АБСОЛЮТНО НЕПРАВИЛЬНЫЙ ЧЕЛОВЕК!"
"Хотелось бы что-то в жизни оставить после себя. По-настоящему оставить! Человек жив памятью, своими делами. Я не боюсь того, что профессия сможет помешать мне в обретении комфорта. Сегодня я вполне доволен своей личной жизнью и ее стыковкой с работой. Главное, чтобы окружающие понимали тебя, твое дело, чтобы живущие рядом люди уважали твое одиночество. По большому счету, каждый человек - одинок..."
Sonja Fischer Спасибо. Они даже своровать грамотно не могут...
« Я родился для праздника . Если бы я не родился для праздника, я уступил свое место кому-то другому»
- Вы ушли из театра Ленком. У вас уже были на тот момент какие-то интересные предложения или проекты, которыми вы собирались заниматься?
- Начнем с того, что я не ушел из театра, потому что я играю в спектакле «Метод Гренхольма» в Театре наций, по пьесе Ж.Гальсерана. Это первая постановка Гальсерана на русской сцене. Режиссер Явор Гырдев. Это классицизм, потому что это единство времени и действия. Это непрерывное действие на один час 56 минут без антракта, история про то, как 4 человека приходят наниматься на работу в очень серьезную фирму на очень высокооплачиваемую и топовую должность. Это шанс в жизни очень серьезный. Причем кто-то на это готов, а кто-то не готов. Т.е. это спектакль обо всех нас. Про уровень твоего желания получить (ту или иную) работу и средства, которые ты используешь для достижения (той или иной) цели, О том положении, в котором мы все находимся. Что приятно, то 50 % зала возмущены, что дорогого стоит. Это материал, который пришел очень неожиданно и очень приятно. Потому что я сначала познакомился с режиссером, мы поговорили 20 минут, я понял, что хочу работать с этим человеком, а он мне дал возможность делать в спектакле то, что я хотел. Уход из одной театральной организации не означает уход из театра, как такого. Неснимание кино не означает, что ты его не снимаешь у себя в голове. Неиграние на сцене и неработа на съемочной площадке не означает, что у тебя нет определенных потенциалов это сделать. Я живу достаточно гармонично и на сегодняшний день мне честнее находиться за кадром, потому что когда тебе предлагают делать то, из чего ты вырос, то честнее этим не заниматься. Я был всеяден, благодаря этому я получал свой определенный плацдарм для того чтобы я мог сказать, что я хоть что-то понимаю в профессии. Хотя в этой профессии никогда ничего невозможно понять до конца. Но я стараюсь. Когда ты ни от кого не зависишь, но делаешь то, что ты хочешь.Я не ушел из театра, я не ушел в никуда, мое существование связано со сценой, с кино и с литературой.
– Вы очень любите театр, а сколько вам было лет, когда впервые вышли на сцену?
- Первое выступление – в Одессе в 78 году, гастроли омского театра. Я играл «Беседа при ясной луне» Николая Мокина. Мне было 13 лет. Это был не только мой первый выход на сцену, я заработал первые свои деньги, которые я заработал этим трудом. Я играл в Омском театре до 9 класса, а потом уехал в Москву.
– Каких ошибок вы посоветуете избегать начинающим актерам?
- Для начала важно точно знать, зачем я прихожу в эту профессию и ответить на этот главный вопрос. Во-вторых, надо понимать, что эта профессия определяется во многом умением ждать и ждать активно, т.е. для кого-то возраст существует 20-25 лет, а дальше может быть полный кирдык и может надо заниматься поисками другого своего применения, кто-то может сидеть до 40 и после начинает расцветать. Очень хороший пример есть такой чудный документалист Фэра Фенич который в свое время в период пост 68 года в праге, когда он ходил по клубам актерским, когда все обсуждали как все плохо , как не дают снимать и т.д. он говорил- А я сегодня прочитал интересную книгу, а я сегодня посмотрел чудесное кино, а я сегодня был на прекрасной выставке. Когда случилась бархатная революция, он оказался там одним из лидеров документального кино. Но он без негатива относился к тем обстоятельствам, довольно негативным, в которых он находился. Поэтому умение не сползти в элементарный алкоголизм, потерю своей профессиональной формы и уничижение самого себя это важный момент. Ну и самое главное. Если вдруг в один прекрасный момент что-то не складывается в биографии, то ничего страшного, все можно поменять и понять что годы, проведенные в существовании профессии Актер, они помогают в жизни.
- Согласны ли вы, что актер должен понравиться как можно большему количеству зрителей. В этом ли секрет успеха?
- Вопрос в том, что если и стоит задача понравиться, то это плохая задача, т.к. суть здесь заключается в вопросе своей собственной убедительности. Невозможно ставить задачу понравиться публике. Если я честно делаю свое дело, то появится та публика, которая будет тебя воспринимать и следить за твоим творчеством. Я прекрасно понимаю, что на сегодняшний день у меня нет миллионов людей, следящих за моей творческой биографией, есть сотни, но они мне гораздо ценнее и я не имею права их предать, потому что любовь публики бывает изменчивой. Сегодня ты кумир, а завтра ты никто. И если все построено на постепенном накапливании, то такая любовь она всегдашняя, она не пройдет. Я стремлюсь к тому, чтобы те люди, которые попадают в круг моего влияния с точки зрения моей профессии, со мной и остались.
- Прав ли Шекспир, утверждая, что жизнь – это театр и все люди актеры? Кто же тогда режиссер?
- Наша жизнь это большой спектакль, а для того чтобы быть зрителем, зритель это тоже профессия. Зритель это не просто человек, который приходит, заплатив за билеты, и говорит - давайте мне зрелище, это не очень хорошая позиция, потому что можно дома положив ноги в тазик, есть борщ, глядя в экран. Если это театр, то спектакль проходит только тогда, когда есть энергетический обмен между зрительным залом и теми людьми, которые находятся на сцене. Я не считаю что существует пресловутая четвертая стена, потому что в любом случае сколько я выходил на сцену, я всегда знал что здесь сидят люди и я обращаюсь к этим людям даже если я работаю с партнером. Я должен знать, что на последнем ряду меня слышно, я должен знать, что эти люди испытывают те эмоции, которые я хочу в них вложить. Иногда они противятся этому, иногда они специально хотят этих эмоций, но в тот момент, когда происходит энергообмен, тогда и происходит спектакль. И режиссер, это человек, который дает тебе инъекцию. В кинематографе все проще, потому что кино это история трёх людей: это режиссер, оператор и монтажер. Может быть так: гениальный артист и плохо снято или прекрасно снято, но очень плохо смонтировано. Может быть, что грамотным режиссером вложенные артисту эмоции вовремя и правильно сняты и очень правильно смонтированы.., тогда происходит чудо. В театре такого быть не может, потому что режиссер, тот человек, который дает инъекцию определенную артистам и наступает момент, когда режиссер над спектаклем невластен. Когда выходят люди на сцену они только партнеры, только от них зависит, правильно ли был сформирован тот ребенок, которым они сейчас занимаются. Если он сформирован правильно, если они хорошие партнеры, если инъекция режиссерская правильная, тогда этот ребенок живет долго. Если ребенок сформирован неправильно, значит он через сезон погибает.
- Вы написали книгу стихов и прозы «Незначительные изменения» и роман «Человек-поезд».. Увидим ли мы еще книги автора Чонишвили?
- Я пишу много лет. Я пишу третью книгу под названием «Антологии неприятностей Антона Вернера» и надеюсь, что закончу ее в обозримо ближайшее время. Это попытка снять кино на бумаге, внезависимости от бюджета, техники, актеров, погодных условий. История про то, что человек родился в 1968 году и немного не вписался во время. История его несоответствия времени. При всем при том, там есть легкая абсолютно оправданная мистика.. В принципе у меня есть еще 5 сюжетов, которые я хотел бы до конца своей жизни написать. Два года назад был написан сценарий, который я надеюсь, что сниму. Сценарий – это попытка Нового Героя. Героя не положительного, не отрицательного, просто новый герой. История о том, что жизнь придуманная, не только более интересная но она и более эмоциональная, чем жизнь реальная. Т.е. не имея отношения к сюжету, поясню. Например, человек, сидящий в офисе и мечтающий подняться на Джамалунгму, может ощутить гораздо более сильные эмоции, чем те люди, которые все-таки туда поехали и поднялись. И второй момент, что с учетом современных технологий, можно совершить самоубийство, но если захочешь, то можно вернуться. Это не фантастика. Самоубийство же бывает разным. Самоубийство бывает внутренней миграцией и т.д. Моя история основана на этих двух позициях. Это темы, которые меня интересовали, интересуют и, я надеюсь, будут интересовать, потому что мне всегда интересен человек сам по себе. Мне интересны люди не по именам, а по своим проявлениям. Меня интересует место человека в мире, осознание его в этом мире, взаимоотношения с другими людьми, взаимоотношения женщины и мужчины, родителей и детей. Это простейшие вечные темы, на которые можно найти свой маленький угол зрения и поделиться этим зрением и если ты делаешь это не ради того чтобы что-то сказать или написать или сыграть или снять, то у тебя будет определенное количество тех людей, которые тебя смогут услышать. Поэтому у меня нет миллионов читателей, но я знаю, что большое количество людей, прочитавших моих две книги, они существуют и они созвучны с моим взглядом на окружающую действительность. И когда ты идешь по улице, а тебя останавливает человек и говорит: «Сергей, простите пожалуйста, но я вам должен сказать, что вы написали замечательную книгу» это более сильные эмоции, чем когда тебе поаплодируют в конце спектакля не просто ради того что спектакль закончился, а когда они услышали все что ты говоришь со сцены это попадает им в организм.
- Какую роль вы еще не сыграли и чем бы пожертвовали ради роли своей мечты?
- Что хочется сыграть - я не назову конкретного персонажа, но есть пара мечт, которые если произносить их вслух, они точно не сбудутся. Я могу сказать о том, что я не сыграл и точно не сыграю- я не сыграю «Посторонним» Камю и не сыграю Ганина из «Машеньки» Набокова, потому что вышел по возрасту. Просто я другой сейчас. Чем бы пожертвовал? Жертвуется всегда многим. Т.е. разговор о том, что ты понимаешь, что это твое, если ты понимаешь что тебе это интересно, находятся любые варианты изменения своей жизни и существуют любые компромиссы с самим собой, ты можешь в чем-то себя ущемить, но сделать то, что ты хочешь. Это принципиально. Что хотел бы сделать глобально? У меня есть несколько идей собственного литературного порядка, те персонажи, которые будут говорить тот текст, который я реально хочу произносить со сцены или с экрана.
- Вы позитивный человек? Бывают ли у Вас депрессии?
- Депрессии у меня бывают и вообще я считаю что рефлексия – неотъемлемое качество для человека занимающегося этой профессией, потому что это своего рода проверка того наблюдателя который находится у тебя внутри. Твоего цензора внутреннего. В депрессии нет ничего плохого. Плохо, когда они частые и затяжные. Позитивный человек я или непозитивный? Конечно я был более позитивный, когда начинал. То, что жизнь дала парой раз «мордой об забор», это никак не повлияло на увеличение позитивности моей окружающей действительности. Плюс мы живем в такое время, когда очень много негатива со стороны и чем дальше тем больше потому что у нас меняются культурные вкусы, у нас меняются человеческие желания, чем дальше человечество двигается по пути цивилизации, тем хуже оно ведет себя друг с другом и при всем при том я остаюсь позитивным потому что (сам себя процитирую) « Я родился для праздника . Если бы я не родился для праздника, я уступил свое место кому-то другому».
- Чего вам никогда не хотелось бы еще раз пережить?
- Например, состояние смерти больше, чем 2 раза. Рано или поздно мы перейдем в это состояние. Я бы не хотел пережить момент разочарования в самом себе. Не хотел пережить состояние своей ненужности.. состояние предательства. Главное понимать, что если какие-то события в твоей жизни происходят, то их осмыслить и понять, почему они произошли. И самое что смешное сегодня кажется, что это событие ужасное, а через 5 лет ты понимаешь, что без этого события у тебя не было того, чем ты сегодня безумно дорожишь и считаешь что это для тебя смысл жизни.
- На что вы бы не смогли ответить?
- Не знаю. Я люблю вопросы, которые мне задают, потому что где-то я уверяюсь в своих позициях, а где-то я становлюсь в тупик и начинаю над этим задумываться. Я не знаю что меня можно спросить на что я не смог бы ответить. Я пожалуй не отвечаю на вопросы о своей личной жизни. И когда идет конкретный и очень въедливый материал я всегда спрашиваю о состоянии цвета мочи у спрашивающего. Когда я прихожу в свою квартиру, я закрываю дверь и хочу побыть наедине с самим собой, восстановить свои собственные силы. Я не страдаю от чувства одиночества, мне его немножко не хватает. И нет такого вопроса, на который я не мог бы найти ответ. Будет ли это конкретный ответ или витиеватый ответ, который оставит человека задающего вопрос в состоянии вопроса, но это не потому что я ухожу от ответа. Просто есть вещи, которые исключительно мои.
- Сегодня много медийных актеров неумеющих играть. Чем вызвана такая их медийность?
- До тех пор пока люди, от которых зависит культурное направление нации будут смотреть одно кино слушать одну музыку читать одни книги, а выпихивать на рынок другое кино, другую музыку и другие книги движение культуролизации населения будет топтаться на месте. Потому что, если человек всю жизнь слушает радио-шансон ему очень трудно объяснить, что после 59 года John Coltrane стал играть по-другому. Ему это неинтересно. У нас все поставлено на вопрос продажи. Очень удобно давать массам то, что они хотят. Гораздо сложнее массы заставить немножко самим менять свои вкусы в сторону культурного сдвига. Пока мне не нравится, в каком направлении двигается российская культура. Я знаю, что существует потребность все равно в истинных человеческих эмоциях. В желании не поржать, а посмеяться. Но это пока желание. В большинстве своем это происходит довольно грубо и пошло. Я не сторонник цензуры, но с учетом того что происходит сейчас, я был бы сторонником частичной цензуры, при всем при том что возникает вопрос, а кто будет устанавливать грань этой цензуры. Тогда должна быть альтернатива. Опять же до тех пор, пока те люди, от которых что-то зависит, будут делать только на потребу, а не пытаться что-то сделать для души, до тех пор мы будем находиться в том состоянии, в котором мы находимся сейчас.
- Ваше отношение к религии
- Я православный, но по складу своего отношения к жизни – буддист. Я не люблю догмы. Более того есть безапелляционная вещь, в свое время я придумал систему Дзен-буддизма будучи совсем юным, в 9 лет. Я понимал, что стою перед величайшим открытием человечества. Через год мне дали прозаическое переложение Рамо Яны. Называлась книга «Боги, дьявол и другие». Я понял, что система о Дзене уже давно сформулирована и придумана. Это была самая большая трагедия в моей жизни.
- Вы считаете себя патриотом?
- Я космополит. Я разумный патриот. Я считаю, что человек должен понять, что мы живем в очень маленькой квартире, шарик небольшой. И надо думать о соседях. и так уважительно как ты будешь относиться к людям живущим с тобой на одной территории, так будут и они относиться к тебе. Я не люблю гнуть пальцы. Выезжая за пределы своей исторической родины, я никогда не скрываю что я по паспорту русский. Но когда я слышу орущих соотечественников в аэропорту, мне хочется либо помолчать, либо вести диалог на другом языке. Не все мусульмане террористы, но к сожалению, большинство террористов мусульмане. И сами мусульмане говорят, что это те люди, которые неправильно читают Коран. Значит тогда они не мусульмане по идее. Глобально есть такой момент – каждый человек ищет свое место на земле. У меня есть желание или есть объективное желание. Наверно я хотел бы встретить свою старость, будучи 80-летним человеком в городе Сидона штат Аризона. Потому что меня устраивает климат, пейзаж, близость Гранд-каньона, малость величины города, меня устраивает высота над уровнем моря. Я себя там очень комфортно чувствую. Я езжу по работе и захватываю дни, чтобы как можно ближе узнать другую культуру. Есть очень большое количество мест, куда я хотел бы добраться, но у меня нет повода. Сделать себе паузу или подарок – я работаю над этим. Есть очень много мест где я хотел бы быть. Есть уже часть мест, в которых, видимо, я не побываю. Потому что изменились места. Например, Нью-Орлеан. Почему Нью-Орлеан? Потому что он считается родиной джаза, я очень люблю джаз.
Отправлено: 29.04.12 13:48. Заголовок: В последнем его как-..
В последнем его как-то плохо отредактировали, что ли...Татьяна пишет:
цитата:
Будет ли это конкретный ответ или витиеватый ответ, который оставит человека задающего вопрос в состоянии вопроса, но это не потому что я ухожу от ответа.
Отправлено: 21.05.12 19:04. Заголовок: В Екатеринбурге под ..
В Екатеринбурге под бокал виски рассказали непридуманные истории ...
Портал 66.ru побывал на полуфинале историй этого года и был несколько обескуражен и подбором историй, и особенной непрофессиональностью выступающих. Ведущим полуфинала стал актер Сергей Чонишвили, и в какие-то моменты хотелось, чтобы рассказывал именно он — своим непревзойденно магическим и чарующим тембром.
— Сергей, вы уже не первый год… — Хотите понять, почему? Да, это мое третье участие в подобной истории. Первый Grant’s True Tales был немного театрализованным. Тогда мы (артисты) рассказывали истории драматургу Максиму Курочкину, который написал такую легкую пьеску, и мы разыграли ее в московской государственной Галерее на Солянке. Дальше больше: в следующий проект уже взяли трех профессиональных актеров и трех непрофессионалов. И с этой историей уже поездили по стране в 2011 году. На этот раз все шестеро полуфиналистов конкурса в каждом городе непрофессионалы. И в этом заключается самая прелесть.
— Вы находите? А мне вот было тяжело и местами очень неинтересно слушать их неумение публично выступать. — Да, я нахожу! Они рассказывают свои настоящие истории — так, как они умеют рассказывать. В этом весь цимис, поверьте! У них ведь еще свои определенные задачи. Вот в Краснодаре выиграла девочка, которая и не собиралась, — она просто преодолевала свое неумение выступать перед большой аудиторией, желала побороть свой страх. Так что в этих историях есть и некоторая терапевтическая штука. А кроме того, у проекта есть и вторая задача, поскольку уж он задуман алкогольной компанией.
Люди делятся на тех, кто пьет виски, и кто не пьет. И кто временно не пьет. Но дело в том, что в России как таковой культуры потребления алкоголя почти нет. А для хорошей продукции это очень важно. У нас традиционно считается, что русский человек должен напиваться — вот так, а не иначе. Это вранье полное, потому что на самом деле русские уже разбираются и в крепких напитках, и в хорошем вине. Знают, в чем отличие испанского, португальского и чилийского вина. Где его купить, как и что. И что вино из Южной Африки не нужно покупать, потому что оно не доходит до нас в том виде, какое оно там есть.
— А ваш интерес в чем? — Те вещи, что я слышу, питают меня самого. Особенно произвели впечатление две питерские истории, один мальчик даже выиграл с историей про Луноход. Он будет в финале в Москве. И девочка с историей про эсэмэски, что папа писал маме. Она чем-то похожа на историю из Екатеринбурга про брата. Люди пишут свои самые искренние эмоции, рассказывают о лучших чувствах. Потом за их истории голосуют в интернете: кто больше голосов набирает, тот и попадает в шестерку участников сценического представления.
— А я вот не верю в интернет-голосования, если честно. — Ну, не хотите — не верьте. Но этот проект наполовину некоммерческий, он преследует другие цели. А там, где нет коммерции, можно верить в интернет-голосование. Я однажды прошел эту кухню, не ожидая, когда будет подстава. А она случилась, и организаторы меня уверяли, что все это правда, хотя решено все было давным-давно заранее… А здесь подстав нет.
— И все же я как местный человек, знающий всех этих людей и их знакомых… Да и голосов-то подозрительно мало на сайте осталось… — Правильно, это ваше право — агитировать за себя своих друзей и всех, кого хотите.
— И кто ваши фавориты в екатеринбургской истории? — У меня их аж два. Мне очень нравится история про брата и про сумасшедших (эта история и победила в екатеринбургском полуфинале, — прим. ред.).
— Сергей, вы такой востребованный актер, между этими историями вас хватает на другие планы? — У нас осталось еще две точки: Москва и Новосибирск, затем Эдинбург, в который уже без меня поедет тот человек, кто непосредственно выиграет. К проекту я отношусь с симпатией, так что если позовут снова — приду. Думаю, что следующий проект все же будет снова с участием профессионалов. Между поездками я звучу везде и каждый день! Начиная с того, что вот уже 14-й год на канале СТС озвучиваю документальное кино, все межпрограммные заставки. Помимо этого пишу «книжки вслух» — делаю аудиоверсии чужих произведений. Сейчас заканчиваю «Записки Видока». Перед этим — «Генерала и его армию» Владимова. Помимо того пишу свои книжки.
— У вас прямо моторчик какой-то за спиной! — А я еще и в театре играю. В Театре нации два года назад была постановка, и сейчас, в январе, случилась в МХТ. Также у меня план снять собственное художественное кино. Готов сценарий — это попытка найти современного героя. Сейчас ищем деньги. Пишем второй сценарий. Через год вроде бы будем снимать полнометражную версию «Записок экспедитора тайной канцелярии». И 4 серии мини-сериала.
Отправлено: 13.06.12 14:19. Заголовок: Сергей Чонишвили: «Х..
Сергей Чонишвили: «Хорошему человеку всегда немножечко грустно»
В новом сериале «Записки экспедитора Тайной канцелярии» («Россия 1») актер Сергей Чонишвили перевоплотился в сподвижника Петра I, грозного генерала Ушакова. Он был рад оказаться в прошлом, но предпочел вернуться в XXI век хотя бы потому, что здесь есть джаз.
– Многие считают джаз элитарным жанром…
- Начнем с того, что именно русский человек подразумевает под словом «джаз». Как заметил один мой товарищ, советский джаз пошел от УТЕСОВА, и сразу в противоположном направлении. А насчет элитарности… Мне кажется, не любить эту музыку невозможно. Другое дело, что быть ее слушателем – некий труд. Вот шансон или попсу можно слушать не настраиваясь.
– Вы можете сформулировать, в чем заключается метафизика джаза?
- Это состояние души: когда хорошему человеку немножечко грустно.
– Когда вы полюбили джаз?
- Классе в пятом, а к восьмому окончательно понял, что это моя музыка.
– А что еще ваше? Без чего вы не можете существовать?
- Без работы. И не потому что я трудоголик. Когда занимаешься конкретным делом, не обращаешь внимания на очень многие вещи, которые вызывают раздражение, отвращение и заставляют с ненавистью смотреть на двуногих существ, населяющих нашу планету. К тому же работа зачастую помогает понять что-то и про себя. Как сказал Густав Майринк в «Белом доминиканце», единственная беседа, которая может чему-то научить, – это беседа с самим собой.
- Если для вас работа так важна, почему мы нечасто видим вас на экране?
- Потому что я занимаюсь другим делом. А то, что предлагают, – ужасно. Мне не интересен сюжет про доярку, приехавшую в Москву, про деятельность отдела милиции. История про летающее такси тоже не привлекает. Скажу крамольную вещь: мне не очень интересен язык, на котором говорит СОКУРОВ. Я сделал процентов десять из того, что мог бы сделать. Но это мой осознанный выбор.
– Во имя чего?
- Во имя сохранения внутренних резервов. Мне дорога моя свобода, которая выражается в том, что я могу говорить «нет» людям, от которых зависит карьера актера. Хотя, не буду лукавить, иногда думаю: не подписаться ли на какой-нибудь прибыльный проект, чтобы решить конкретную социально-бытовую проблему? Но тут же себя останавливаю, потому что знаю: как только это сделаю, меня тут же начнет тошнить. И львиную долю заработанных денег я потрачу на восстановление здоровья. Ну и зачем себя насиловать?
– Но сниматься в «Записках экспедитора Тайной канцелярии» вы согласились. Захотелось примерить парик и камзол?
- Это как раз самое сложное. Надо было постоянно думать в непривычной экипировке. Но меня подкупил сюжет: история хоть и детективная, но не бессмысленная. Во всяком случае, я надеюсь, что зрители, которые прежде не интересовались историческим периодом между Петром Великим и Екатериной II, посмотрев сериал, захотят узнать побольше о той эпохе.
– Вернемся, Сергей, к тому, без чего вы не можете существовать…
- Не могу существовать без пальто, когда на улице снег, без зонтика, если пошел дождь (смеется). И без машины.
– Марка принципиальна?
- Нет, принципиальны удобства. Мне не нужны «хаммеры» и «лексусы». Автомобиль для меня прежде всего «мое пространство», находясь в котором я экономлю огромное количество внутренних сил.
– Опять отгораживаетесь от двуногих...
- Поймите правильно: я не люблю homo sapiens, поскольку это единственное существо, которое ничего не создает, а только разрушает. Но я люблю конкретных людей. И слава богу, испытываю теплые чувства ко многим, например к израильскому таксисту Мойше, хотя провел с ним всего четыре дня. Пока мы ехали, разговорились. Теперь он знает мою биографию, а я – его. Не смогу с ним дружить «взасос», но часто про него вспоминаю, посылаю приветы, получаю от него весточки. Это здорово.
– Продолжим разговор о вашем образе жизни. Какой стиль одежды предпочитаете?
- Я человек джинсовый, хожу в том, в чем удобно. И ценю вещи за их функциональность.
– В квартире тоже все функционально?
- Ага. Никаких примочек из заграницы не привожу. И нет фотографий достопримечательностей, которые довелось увидеть. Меня больше интересуют не снимки на память, а непосредственные ощущения от того места, в котором я нахожусь здесь и сейчас.
– Но воспоминания могут подвергаться аберрации времени.
- Пусть так… Например, когда я поделился с мамой своим самым ранним воспоминанием, она сказала, что мне тогда был год и две недели. Дело происходило в Тбилиси: умер сосед и для поминок привезли резать барана. Я стоял на балконе и смотрел, как он орал. И какая разница, все ли в точности было так? Главное, ощущение того момента. А в три года я понял: вот у меня день рождения и мне интересно, сколько из происшедшего в моей жизни я помню. Тогда решил запоминать и анализировать события, обходясь без дневников.
– И все же не поверю, что человек, который наслаждается джазом, ценит вещи только за их функциональность!
– Нет, конечно, все не так примитивно. Мне вкусно пить вино из определенного бокала, а виски из викарного. Невозможно слушать джаз под плохой коньяк и ненавистную гречневую кашу.
– Вы выпустили в свет две книги – сборник «Незначительные изменения» (2000) и роман «Человек-поезд» (2003). Какая обстановка вам необходима для творчества?
– Мне нужен высокий стакан, в котором должна быть какая-то жидкость: вода, сок, вино, мартини – не важно. Сигарета в руке. Лист бумаги формата А4, сложенный пополам. Ручка – желательно паркер. Начать писать могу в любой момент. Место? Это может быть кафе, шестьдесят процентов «Человека-поезда» я написал за барной стойкой.
– Творчество, как и работа, – это тоже бегство от реальности?
– У меня есть история о том, что жизнь придуманная более интересная и эмоциональная, чем реальная. Человек, сидящий в офисе и мечтающий взобраться на Джомолунгму, испытывает больше эмоций, чем те, кто там побывал.
– Надо ли тогда реализовать мечты?
– Об этом и речь.
Беседовала Ольга МАШКОВА (по материалам «Панорамы ТВ»)
Пост N: 501
Зарегистрирован: 13.02.07
Откуда: Россия, Москва
Рейтинг:
0
Отправлено: 13.06.12 19:31. Заголовок: Сергей Чонишвили: «Ж..
Сергей Чонишвили: «Жизнь – это цепь экспериментов над самим собой».
У каждого из нас есть своя история, которой хотелось бы поделиться со всем миром. Проект Grant’s True Tales, представленный одним из самых популярных в мире брендов купажированного шотландского виски Grant’s, позволяет исполнить эту мечту. В нескольких городах России рассказчики соревновались за право поведать о своей судьбе в финале проекта.
В Нижнем Новгороде такое событие состоялось 17 апреля. Истории, судьбы, жизненные ценности и искренность… Нижегородцы, не побоявшиеся раскрыть перед аудиторией личное и сокровенное, смогли получить нечто большее, чем призы и подарки: признание публики. Помогал же рассказчикам актер театра и кино, писатель Сергей Чонишвили.
Мы не смогли удержаться от интервью. Итак, непридуманные истории от Сергея Чонишвили.
- Сергей, среди актеров ходят слухи о мистических совпадениях судьбы героя с судьбой самого актера. Верите ли вы в такие совпадения, и случались ли они в вашей жизни?
- Уже на протяжении 5 лет я пишу книгу. По моей придумке герой случайно попадает на долгое время в Германию. Так сложилось, что в 2008 году во время спектакля я разорвал ахиллово сухожилие. Мне сделали операцию, но через некоторое время у меня снова происходит разрыв ахилла. Появилось заражение крови, и я вынужден был уехать лечиться в Германию. Волей судьбы я оказался в «эмиграции» на 2,5 месяца. И теперь понимаю, что моя придумка по книге нашла отражение в реальной жизни.
- Часто сравнивая киноисторию с жизнью, нам кажется, что воображение сценариста слишком «разыгралось». Но проект Grant’s True Tales доказал, порой жизненные истории намного ярче и интереснее выдумки сценариста, не так ли?
- На самом деле, человек, который занимается писательской деятельностью, черпает свои истории из жизни. Порой судьба преподносит такие сюрпризы, которые не сможет придумать даже самый изощренный мозг. И прелесть проекта Grant’s True Tales в том, что непрофессионалы актерского мастерства входят в состояние откровения, отдают часть своей энергетики, энергетики своих рассказов незнакомым для них людям. Такой театр помогает сближению, особенно теперь, когда живое общение становится редкостью. Поэтому смело можно заявлять, что Grant’s True Tales не только помогает узнать интереснейшие судьбы, но и благотворно влияет на нашу жизнь.
- В то же время, не каждый согласится принять участие в подобном эксперименте. В кино существует несколько дублей, а со сцены открыть свою душу зрителям и к тому же с первого раза интересно обыграть свою историю довольно сложно… - Театр – это профессия, а артист кино – это профессия, которая только может стать профессией. В кино может сыграть непрофессионал, а в театре без профессионализма – никуда. Чем отличается дилетант от профессионала: первый может один раз «на адреналине» сыграть на довольно высоком уровне. А профессиональный театр – это все же коллективная история. Режиссер в какой-то момент теряет управление этим коллективом, и только от партнеров по сцене зависит, как спектакль дальше будет жить.
Если же сравнить всё это мастерство с кино, то последнее – это всего лишь история трех человек: режиссера, оператора и монтажера.
- Многие считают, что даже эти три человека не совсем справляются. И хорошее игровое кино перестает существовать.
- Если вы не хотите разувериться в падении кинематографа, посмотрите хорошее современное английское, французское, польское, испанское, независимое американское кино.
А то, что сейчас происходит с нашим кинематографом – катастрофа. Мы не снимаем кино – мы «пилим» бюджет. А на оставшиеся деньги пытаемся «что-то изобразить». В наших фильмах действует система пирамид: режиссеры запускают долгоиграющую историю, чтоб погасить долги предыдущей съемки. В результате, эта история не приносит должного результата (в том числе и финансового). И в таком случае нужно запускать новую картину.
Кино – это однажды и навсегда зафиксированная история. И для того, чтобы получилось качественно и хорошо, нужны финансы. А мы любим их использовать в своих личных целях.
Пока сознание не поменяется, пока мы не перестанем снимать кино «под кого-то», пока не будет более широкого спектра людей, кто производит кино (а производят одни и те же) – ничего в нашем кинематографе не изменится. Художник имеет право на ошибку, но он не может снимать подряд несколько интересных и «выстреливающих» сюжетов.
- И все же, почему российские режиссеры долго не задерживаются на больших экранах?
- Телевидение – более рентабельный бизнес. Для большого же экрана необходимо снимать хорошие и разные фильмы.
В нашей стране есть, например, такие режиссеры, как Сокуров и Звягинцев-безусловно, талантливые люди. Но их фильмы в нашем прокате проваливаются, потому что нет потребителя на такого рода продукцию. Парадокс, но за пределами нашей страны их киноленты получают призы, а нашему зрителю милей и интересней "Кровавые легавые " или "Яйца Чингисхана". Деградация общества происходит стремительными темпами. И это в принципе общая проблема: чем высокотехничней становится мир - тем дебильней становятся взаимоотношения между людьми. В нашей стране это особенно ярко и пронзительно.
- Может потому, что в последнее время люди живут на «американский манер»?
- Только с той разницей, что на самом деле, это только называется «американским манером». Я бывал в Центральной Америке, в Аризоне, в штате Невада… Там люди улыбаются! Если ты приходишь в магазин, продавец создает тебе хорошее настроение, не обращая внимания на свои проблемы. В Бостоне, к примеру, незнакомые люди могут пожелать друг другу удачного дня и поинтересоваться, есть ли у собеседника зонтик? Ведь обещали дождь!
В нашей стране этого нет. Не будем лукавить, спросите про зонтик в Москве – и 90% людей посмотрят на тебя, как на больного человека. «Американизация» в России прошла только в том виде, что мы взяли самое нехорошее.
Взаимоотношение – это то, ради чего стоит существовать. Стоит помнить, что человек – самая важная валюта в жизни.
- Что для вас есть жизнь?
- Жизнь – это цепь экспериментов над самим собой. Судьбу свою менять можно постоянно. Если человек фаталист – он может дожидаться конца света, не выходя из дома. Я не фаталист, каждый свой шаг соизмеряю со своими вопросами, которые я посылаю в конкретную для меня известность. И когда ты делаешь один шаг – для тебя открываются огромное количество дорог.
Текст: Ольга Воеводина для ТРИ Н "Новости Нижнего Новгорода"
Отправлено: 23.09.12 18:24. Заголовок: Сергей Чонишвили в Н..
Сергей Чонишвили в Новосибирске: «Уже пять лет Москва меня тяготит»
Лариса Сокольникова, Новосибирские новости
Чтобы узнать этого артиста, достаточно услышать его уникальный голос. Сергей Чонишвили приехал в Новосибирск в составе труппы Театра наций. Он открыл театральный фестиваль «Новосибирские сезоны», посвященный 75-летию Новосибирской области спектаклем «Метод Грёнхольма». Обладатель самого притягательного и востребованного закадрового голоса современного российского телевидения рассказал журналистам о том, как постановка по пьесе испанского автора отражает российскую действительность, на что может пойти актер ради желанной роли, и почему ему не нравится жить в столице.
— Сергей, насколько пьеса «Метод Грёнхольма», написанная испанским автором и поставленная болгарским режиссером, актуальна для российской действительности? Насколько она про нашу жизнь или не гипертрофирована ли ситуация?
— Пьеса абсолютно про нашу жизнь. Конечно, ее адаптированные вариации идут в Германии, в Америке и, разумеется, в Испании. На вопрос режиссера Явра Гырдева адаптировать или нет пьесу под российскую действительность, мы отказались. Потому что, как только у нас появляются Николай Петрович и Ольга Васильевна, то это вроде бы и не про нас. Попытка упростить спектакль, адаптировать под нашу действительность только опошляет его. Жорди Гальсеран живет в Барселоне, и события пьесы происходят там, и спектакль там поставлен. Важно сохранить первоисточник. Тогда наш зритель начинает строить на этом космические масштабы. Ведь он умеет заниматься ассоциативным рядом.
— Сергей, как вы относитесь к своему герою, пришедшему устраиваться на работу? Ведь многие зрители, скорее всего, так и не поняли что произошло.
— Герой обычный, и попадает он в абсолютно стандартную ситуацию нынешнего времени. Необычность здесь заключается том, что это очень богатая организация, т. к. его интервьюируют три человека. Это означает очень большой уровень финансов и ответственности. То, что происходит в комнате на протяжении двух часов — это то, что переживает человек в той или иной степени в зависимости от финансового градуса возможностей компании. Сегодня интервьюировать будут и продавца ларька «Пиво-воды» и человека, который будет отвечать за деньги Газпрома и Лукойла. Но интрига заключается в том, на что человек может пойти ради того, чтобы получить желаемую должность. Вопрос в том, ради чего ты это делаешь. И как это потом скажется на твоем собственном организме.
Все персонажи спектакля честно выполняют свою работу. Три психолога честно интервьюируют человека, который пытается честно попасть в эту компанию. Если он приходит на должность топ-менеджера в такую фирму, то должен абсолютно точно понимать, что 15, а то и 17 лет он будет работать 48 часов в сутки. Но потом у него будет достаточное количество банковских счетов, которые он потратит на восстановление своего здоровья. Это тоже самое, когда человек хочет заниматься актерской профессией. Ему надо сразу объяснить, что биография может сложиться, а может и не сложиться. Есть определенный момент самоотдачи. Иногда на пустом месте. С одной стороны, профессия удобная, а с другой, вроде бы ты можешь ничего не делать, но рано или поздно это даст тебе по лицу обратным ходом. Потому что, если ты не любишь то, чем занимаешься, то рано или поздно оно тебя самого и уничтожит.
— Вам приходилось бывать в ситуациях, подобных той, что разыгрывается в пьесе?
— Актеры постоянно попадают в подобные ситуации, потому что кастинги — это обычное дело для них. Но часто случается, что человек подготовил серьезный драматический материал, пригласил партнершу, а его никто и не собирается слушать и берут его, потому что он по росту подходит.
— На что бы вы как актер пошли бы ради желанной роли?
— Вопрос не по существу. Ради какой желаемой роли и в каком возрасте? Я никогда не ходил по трупам за свою 47-летнюю жизнь. Может быть, поэтому и биография моя начала складываться достаточно поздно. В профессиональном театре я работаю с 1986 года, а первый раз на сцену вышел в 1978. Все зависит от человека, поэтому если вы предложите мне сыграть Гамлета, то я могу и отказаться. Но своего Гамлета, я надеюсь, когда-нибудь сыграю. В ближайшие 45 лет я еще собираюсь функционировать.
Все актеры все-таки не совсем здоровые люди. Это часть профессии. Но если ты не получаешь морального удовлетворения, то не надо на это подписываться. Я никогда не кину камень в тех людей, которые делают продукцию, вызывающую раздражение. Этим людям тоже иногда бывает нечего есть. Но когда после третьего сезона какого-нибудь проекта, уже основательно навязшего в зубах, человек соглашается на четвертый, то и лучше бы он этого не делал. Выдержал бы паузу, тогда бы стерлось ощущение, что он женщина с тяжелой судьбой из города на сваях или кровавый легавый, который восьмой сезон мочит каких-нибудь преступников. Снимутся ассоциации, и пойдет новый этап работы.
Мы родились для праздника! Иначе мы уступили бы свое место кому-нибудь другому. И тогда нужно идти в другую профессию, продавать нефть, газ, оружие или заниматься научными разработками. Ведь, согласно аксиоме Генриха Бёла, за искусство всегда либо переплачивают, либо недоплачивают. Второе случается чаще.
— Если бы метод Грёнхольма применяли при приеме на работу в российских компаниях, мы бы жили по-другому?
— Нечто подобное применяется в крупных компаниях. Но у нас все немного по-другому, не без перекосов. Была бы действительность другой, если бы применяли такой метод приема на работу, неизвестно. Нужно серьезно менять мозги и понимать, что в каждом деле должны работать профессионалы, которых сейчас большой дефицит. Поэтому у нас проблемы с Роскосмосом, с управлением, конфликт между одними организациями и другими. У нас есть люди, которые держатся за свое место и никого не пускают. По статистике, больше 60% граждан России считают своих начальников либо идиотами, либо недалекими людьми. И, по сути, это страшная цифра. И так не должно быть.
— Реакция зрителей на «Метод Грёнхольма» в разных городах отличается?
— В Саратове это воспринимается как фантастика и абсурд, потому что до них это все еще не дошло. В Москве или в Риге всё нормально. Но скорее всего, восприятие меняется не от города к городу, а с течением времени. Некоторые моменты спектакля, особенно тот, что со шляпами, воспринимается все острее и острее. Это связано с событиями, происходящими сейчас в обществе. Чем комичнее и чем более похожей на клоунаду становится наша политика, чем активнее заявляет свои права РПЦ, тем острее становится реакция на сравнение политиков с клоунами и на епископа, показывающего характерный жест. Но изначально в тексте пьесы ничего не идентифицировалось с нашей действительностью. Какой бы это ни был город и степень информационности зрителя, он всегда голосует ногами. Когда уходит энное количество людей, значит плохо. Но с этого спектакля не уходят. На новосибирском показе никто не ушел. Бывает, что пара человек выходит, но и то один возвращается, потому что он сходил попудрить нос.
— Сергей, а ваш голос застрахован?
— Нет. (Смеется) У меня нет денег для страховых взносов.
— Вы достаточно широко представлены в эфирных медиа. Не боитесь распылиться?
— Я не боюсь распылиться. Работаю 24 часа в сутки, играю в театре Ленком по 28 спектаклей в месяц. ( ) Мое присутствие в эфире началось в 1993 году, и это был вопрос выживания. Я занимался в большом количестве рекламы. Сейчас это в основном документальное кино, аудиокниги и внутрикорпоративные фильмы. Если говорить о присутствии в синематографе, то все всегда вспоминают сериал «Петербургские тайны», съемки которых закончили в 1995 году. До 2000 года я не снимался, потому что не было предложений, а участвовать в том, что предлагалось, я не хотел. В чем хотел участвовать, то проигрывал кастинги. Каждый занимается профессией в том объеме, в каком он может ею заниматься.
— Возникает такое чувство, что все документальные фильмы озвучивает Чонишвили?
— У вас ошибочное чувство. Это всё пародисты и подражатели.
— В искусстве всегда есть выбор между тем, что интересно и тем, что прибыльно. Что должно произойти в нашей стране, чтобы эта ситуация изменилась?
— Это вопрос не столько к нашей стране, а к общечеловеческому сознанию. Мир катастрофически тупеет с точки зрения морали и восприятия окружающей действительности. Становится более примитивным и простым, как «Пионерская правда», в восприятии. Человечество, как любая структура, развивается по спирали. Есть процесс рецессии и наоборот — возрождения. Просвещенная Европа долгое время была далеко не просвещенной.
— Вы долгое время жили в Омске, где в Драмтеатре служил ваш отец, и сейчас блистает ваша матушка. Продолжаете ли чувствовать себя сибиряком? Что изменилось в вас, когда вы стали московским актером?
— Вообще-то родился я в Туле. И кровей у меня больше всего польских, как это ни странно. Период существования в Омске, когда там был один из сильнейших театров в стране, конечно, наложил на меня отпечаток. Но человек чувствует себя хорошо там, где ему хорошо. Где он может жить, работать и получать удовольствие. Поэтому я космополит. В свое время меня очень радовало мое присутствие в Москве, но последние лет пять этот город меня тяготит. Он стал хуже. А то хорошее, что там было изначально, сейчас завязано исключительно на определенных людях, с которыми я работаю. Была бы у меня возможность, я лишил бы себя этого мегаполиса. Но меня держит возможность самореализации.
Все даты в формате GMT
3 час. Хитов сегодня: 44
Права: смайлы да, картинки да, шрифты да, голосования нет
аватары да, автозамена ссылок вкл, премодерация откл, правка нет
) Мое присутствие в эфире началось в 1993 году, и это был вопрос выживания. Я занимался в большом количестве рекламы. Сейчас это в основном документальное кино, аудиокниги и внутрикорпоративные фильмы. Если говорить о присутствии в синематографе, то все всегда вспоминают сериал «Петербургские тайны», съемки которых закончили в 1995 году. До 2000 года я не снимался, потому что не было предложений, а участвовать в том, что предлагалось, я не хотел. В чем хотел участвовать, то проигрывал кастинги. Каждый занимается профессией в том объеме, в каком он может ею заниматься. 
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума