Брюллов лично ходатайствовал об освобождении из крепостничества Тараса Шевченко, будущего великого украинского поэта. С этой целью Брюллов, по просьбе Жуковского, написал его портрет для императорской фамилии, который тот и разыграл в придворной лотерее. После выкупа Шевченко стал одним из любимых учеников Брюллова[2].
Иван Шишкин, автор картины «Утро в сосновом бору»:
Иван Шишкин является автором картины "Утро в сосновом лесу". А самих медведей нарисовал Константин Савицкий. Когда картина попала в знаменитую Третьяковскую картину, которую фамилию заставили смыть, поскольку она была еще не известна.
"Осенний день. Сокольники" - единственный пейзаж Левитана, где присутствует человек, и то его написал Николай Чехов. После этого люди ни разу не. появлялись на его полотнах. Их заменили леса и пажити, туманные разливы и нищие избы России, безгласные и одинокие, как был в то время безгласен и одинок человек.
Ахматова и Модильяни – странное сплетение судеб….
Анна Ахматова и Николай Гумилев поженились в Киеве в 1910 году. Свой медовый месяц они решили провести в Париже. Анна не любила Николая, зато он любил ее всем сердцем еще с самого детства. Николай уже не раз бывал в Париже и знал некоторые места, где собирались поэты, художники, скульпторы и другие люди, занимающиеся искусством. Одним из таких мест был бар "Ротонда". Она была очаровательна, с того момента как они зашли в это кафе, никто не мог отвести от нее взгляд. К тому же посетители этого заведения не привыкли видеть там женщин. Николай гордился тем, что у него такая красивая спутница и жена. Как только они зашли, Анна заметила молодого красивого человека в красном шарфе. Они заняли столик, и Николай отошел, чтобы взять что-нибудь выпить. В это время Анна почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она обернулась и увидела именно того мужчину в красном шарфе. Он смотрел на нее. Она молча встала, подошла к нему и села за его столик. Это был Амедео Модильяни. Они сидели и смотрели друг на друга и разговаривали. Николай увидел это и увел свою молодую жену из этого кафе.
В это время Амедео был увлечен скульптурой, но Анну он рисовал, причем не с натуры, а дома. Свои рисунки он потом дарил ей. При встречах Анна читала ему свои стихи, а он, не понимая языка, мог только догадываться, что в них таятся какие-то чудеса.
Зато они вместе читали Верлена, которого помнили наизусть и радовались, что знают одни и те же вещи. Анна Ахматова в это время написала очень много стихотворений. Но все эти стихотворения, безусловно, были написаны под влиянием любви. Вот одно из них сделанные на полях рукописи «Поэмы без героя», не вошедшие в конечный вариант:
В синеватом Парижа тумане,
И наверное опять Модильяни
Незаметно бродит за мной
У него печальное свойство
Даже в сон мой внести расстройство
И быть многих бедствий виной…
Анна Ахматова писала: "Вероятно, мы оба не понимали одну существенную вещь: все, что происходило, было для нас обоих предысторией нашей жизни: его — очень короткой, моей — очень длинной. Дыхание искусства еще не обуглило, не преобразило эти два существования, это должен был быть светлый, легкий предрассветный час. Но будущее, которое, как известно, бросает свою тень задолго перед тем, как войти, стучало в окно, пряталось за фонарями, пересекало сны и пугало страшным бодлеровским Парижем, который притаился где-то рядом. И все божественное в Амедее искрилось сквозь какой-то мрак..."
Алексей Ильич Павловский писал: "Эти слова относятся не только к Модильяни, а к ним обоим: легкий предрассветный сумрак был в стихах юной поэтессы так же быстр и летуч, как и полувоздушная стремительная линия в рисунке Модильяни. Но фраза о легком предрассветном часе, написанная Ахматовой через полвека, произнесена ею с заметным усилием".
Через пять лет после встречи с Анной Модильяни умер. Нищета и голод в сочетании с алкоголем и гашишем привели к обострению начавшегося еще в юности туберкулезного процесса и к преждевременной гибели художника...
Анна Ахматова с самого детства мечтала о настоящей любви, но она не могла даже подумать, что эта любовь придет к ней после замужества и будет настолько несчастной.
О, не вздыхайте обо мне,
Печаль преступна и напрасна,
Я здесь, на сером полотне,
Возникла странно и неясно.
И нет греха в его вине,
Ушёл, глядит в глаза другие,
Но ничего не снится мне
В моей предсмертной летаргии.
А. АХМАТОВА
1911 год
- участник сейчас на форуме
- участник вне форума